Беседа с настоятелем Афонского монастыря Есфигмен игуменом Мефодием.

 

Есфигмен единственный на святой Горе монастырь, который принадлежит греческим старостильникам-зилотам и не принимает ни ереси экуменизма, ни нового стиля. Они отказываются на своих службах поминать Вселенского Патриарха, из-за его вызывающей экуменической деятельности. Сам монастырь Есфигмен не раз подвергался осаде полиции и мирских чиновников, пытавшихся изгнать непокорных монахов из монастыря. Так произошло и осенью этого года, когда по благословению Вселенской Патриархии и Кинота Святой Горы был назначен новый игумен и пять человек новой братии. Нужно сказать, что назначенный игумен уже отличился один раз, когда изгнал с Афона братию Русского Ильинского скита (она состояла из монахов, принадлежащих к РПЦЗ). Видимо, этот опыт и стал главным критерием при его новом назначении.

Осада монастыря продолжается, и пока непонятно, кто же будет подвизаться в Есфигмене: то ли братия монастыря, то ли монахи, прибывшие с островов.

 

Вопрос: О. Мефодий, расскажите о нынешней ситуации в вашем монастыре.

В 1997 году умер игумен нашего монастыря старец Евфимий. Прошли выборы нового игумена и мое назначение. Мы подготовили документы об этом событии для всех монастырей Святой Горы, а так же для Кинота и Вселенской Патриархии. И это было большой психологической проблемой, так как Кинот и Патриархия не приняли этого назначения.

В 2003 году опять начались гонения. А в 2004 году началось новое следствие и новая осада. Нам прекратили подвоз продуктов, корабли не приставали к пристани, и заморозили все счета нашего монастыря в банках. Целый месяц продолжалась полицейская осада. Были искушения и очень много, но мы лично не делали ничего против закона. Нашей целью было следовать вере православной и исповедовать предания предыдущих отцов, и ничего более. Затем из Кинота пришел запрос о нашем исповедании, и мы послали в ответ документ, составленный на основе учения святых отцов. И написали, что будем за это исповедание бороться.

Тогда Кинот направил запрос во Вселенскую Патриархию. И Синод постановил, что наш иеромонахи могут рассматриваться только как монахи, а монахи - как миряне. И на основании этого документа вынес резолюцию о том, что мы не в праве защищать монастырь Есфигмен.

Хочется спросить, на основании каких законов можно изгнать монахов с места их покаяния? Что мы такое сделали? Откуда это? Если монаха постригли, как его можно расстричь, а потом снова постричь? Это все равно, что уже крещеному снова принять крещение.

Мы стоим за веру и вынуждены были обращаться к государственному закону. И после двух лет вышло постановление: у нас демократия, и мы ничем вам помочь не можем. И вскоре опять начались гонения, вновь стали говорить, чтобы мы оставили монастырь, потому как мы не монахи, а мирские люди. И все  это, естественно, беззаконно. Говорят, будто мы обратились за помощью к русскому патриарху, – это неправда, мы этого не делали. Мы знаем, что нам может помочь только Бог, мы на Него уповаем и никуда обращаться в данный момент не собираемся.

Они хотят поставить сюда новую братию, избрать нового игумена и потихоньку забрать у зилотов единственный монастырь. И это неправильно. Потому что игумен избирается внутри монастыря, а не снаружи. Он должен, прожить в  монастыре приблизительно 10 лет, и только потом эта кандидатура может быть рассмотрена. Тем более, что  по возрасту он должен быть старше 45 лет. Поставляемый же сюда новый игумен не отвечает всем этим требованиям, так как пришел из мира и не имеет достаточного духовного опыта. На Афоне по закону может быть только 20 монастырей и 20 братий, а сейчас получилось 21. Необходимо заметить, что гонения на зилотов идут давно. Много на Афоне было келиотов–старостильников. Но после их смерти омологии не выдавались их ученикам, и постепенно эти кельи вымирали.

Таким приемом постепенно нас удаляют отсюда, но тогда придет очередь других: русских, сербов, болгар, румын. Уже сейчас негласно проводится эта политика. Это будет плохо для Святой Горы. Потому что братство тут должно быть многонациональным, если будет братия только одной национальности, то они смогут делать то, что захотят …

Константинопольский патриарх молится с турками, с протестантами, с женщинами-священниками. Экуменисты показывают нам таким образом «любовь». В этом случае патриарх находится в экуменической ереси. Многие иерархи думают, что они имеют право выбирать, с кем молиться, но это все ложь. Мы об этом знаем. Мы не остановимся, и что хочет Господь, то и будет. Мы прекрасно знаем, что православие не может быть религией только одной национальности. Православие исповедуют и греки, и русские, и болгары и другие народы. Тем более что пророчества святых отцов ясно свидетельствуют, что именно русские должны придти в Константинополь и исправить греческое общество. Мы всегда с русскими жили в дружбе, и русские часто помогали нам. Мы должны быть вместе. Всех отцов в разных концах земли, для которых важна эта тема, мы просим, чтобы они нас поддержали, потому что это вопрос исповедания веры.

Сейчас еще хочу поговорить с вами на другую тему. Все еретики они держаться определенной тактики. Хотят лишить своих противников всего, чтобы они снимали с себя одежду, чтобы получить пищу. Это якобы православное общество хочет выгнать истинноправославных с Афона, и самая главная причина – это не то, что мы не поминаем патриарха и не то, что мы не принимаем деньги от Евросоюза. Мы стараемся быть православными и верим, что благодать Святого Духа утвердит нас в вере. В настоящее время в монастыре 100 насельников, среди которых есть немощные старцы, которые могут быть выгнаны из своих келий. Но все равно мы будем стоять до последнего. Ведь, где действует благодать, там и начинается гонение. И православные преследуют православных! Вот это я хотел сказать. Мы верим, что если будем следовать исповедованию Христа, православные люди узнают правду, а Пресвятая Богородица нас покроет.

Вопрос: Если мирские власти будут пытаться войти в монастырь, закроет ли монастырь ворота, как это уже бывало?

Конечно, отсюда выйдет только небольшая часть монахов и работников, и больше никто не войдет. Закроем монастырь.