Один эпизод из жизни преп. Феодосия Кавказкого

 

Сейчас   совершается много канонизаций святых и святцы, можно сказать, растут на глазах. Но иногда вопросы канонизации  вызывают ожесточённые споры, часто в возникающей разноголосице подвергается сомнению святость того или иного праведника. Кто-то находит у него, какие-то пороки, кто-то, наоборот, пытается доказать, что в его жизни не было ни грехов, ни ошибок. Чаще всего и то, и другое - опасные крайности. Что касается канонизации святых, то это, фактически, земное подтверждение уже состоявшегося небесного прославления. Почему Бог прославляет чудесами святого, который казалось бы не совершал никакого подвига, и оставляет в внешнем забвении человека, всю свою жизнь сделавшего подвигом, – это выше человеческого понимания. Оно, это человеческое понимание, часто и наносит непоправимый урон  как канонизации, так и почитанию святых. Многие из современных верующих пытаются изобразить тех или иных святых живыми ангелами, которые прожили всю свою жизнь в безукоризненной чистоте, совершили множество чудес и как бы не умерли, а  взошли на небо. Безусловно, были и такие святые. Но дерзну сказать, что для нас  бывают более полезными и поучительными иные жития святых, которые показывают как из грешников, отступников, павших получаются праведники. Для нас важнее проследить путь борьбы с грехом и путь покаяния, и главное - победа над грехом. Таким поучительным примером  может служить житие преподобного Иакова Постника (память 4 марта). Святой Иаков был великим подвижником, совершавшим многие чудеса. И такой человек уже в старости впал в смертный грех: изнасиловал девицу и испугавшись соделанного, убил её, а тело бросил в реку. Труден был его путь к покаянию, десять лет он провёл в страшной погребальной пещере среди костей усопших, но не только получил от Господа прощение,  но и вновь стал великим чудотворцем.

В агиографии возникло направление, сосредотачивающее всё наше внимание на  борьбе с грехом, которая завершается победой и оставляет нам важное поучение. Представителем такого направления был епископ Варнава (Беляев). Богатую почву для размышления даёт сравнение жития преподобного Гавриила (Зырянова), составленного архимандритом Симеоном (Холмогоровым),  и написанного самим владыкой, хорошо знавшим старца. В жизнеописании епископа Варнавы о.Гавриил  предстаёт перед нами живым человеком, боримым страстями и победившим их. Так строго, без прикрас, описывается и окружающая будущего святого среда, искушения и сложности монашеской жизни. Собственно, без такого описания трудно и понять, в чём же именно состоял подвиг  о.Гавриила. И вот житие становится реальным пособием для всех идущих его путём, учебником, а не своеобразным внеклассным чтением, не затрагивающим нашу реальную жизнь.

Задумаемся сами: разве правдивое, вдумчивое описание, не прячущее иные недостатки и сложности в жизни самого святого, даже  иной раз и грехи, может чем-то умалить  святость. Наоборот, излишне ретушированное изображение может привести к сомнению в его сходстве с оригиналом.

Когда я писал небольшую брошюру о русских афонских монахах, мне пришлось столкнуться с подобной историей. Хотя, быть может, тут не было нарочитого искажения действительности, а просто невнимательно был изучен один период жизни святого. Речь идёт о преподобном Феодосии Кавказском.  Русскому православному человеку не нужно напоминать о том, сколько легенд и загадок было связано с именем этого святого. Но вот вышли достаточно объективные книги и одна из них книга - Анны Ильинской[1]. Известно, что о.Феодосий был афонским монахом. В книге Ильинской даже говорится о том, что он был монахом кельи Положения пояса Богородицы Иверского монастыря.  Об этом также сказано и в путеводителе «Спутник русского паломника по Афону» за 1905 год. Сначала путеводитель рассказывает о предшественнике о.Феодосия иеромонахе Иоанникии. В 1901 году он скончался,  и «ему наследствовал по преемственному праву его ученик иер. Феодосий. Нынешний настоятель иер. Феодосий уроженец Пермской губернии, на Афон прибыл более двадцати лет назад, где и живёт безвыездно в обители Пояса Богоматери, здесь же он принял и постриг и в настоящее время настоятельствует». Далее обратим внимание: путеводитель говорит о том, что в обители «свыше 20 человек и 5 священнослужителей». Теперь откроем более поздний путеводитель за 1913 год. После нескольких фраз об о.Иоанникии, в точности повторяющих «Спутник русского паломника», говорится: «После его смерти ему преемствовал по наследственному праву ученик его нынешний настоятель иеромонах Петр, прибывший на Афон двадцать  тому назад, лет, где с самого начала поступил в описываемую обитель и живёт безвыездно». Ошибка? Нет, о.Пётр был длительное время настоятелем Константинопольского подворья кельи. Об этом сказано в путеводителе за 1905 год. Да и не характерны ошибки и неточности для афонских монахов. Но если мы обратимся к «Всеобщему иллюстрированному путеводителю по монастырям и святым местам Российской империи и Афону» Павловского за 1907 год, то к нашему удивлению  прочтём те же самые слова, что и в более позднем издании и ни слова об о.Феодосии. Что же случилось? Почему о.Феодосий выпал из афонской истории? Обратимся к жизнеописанию преподобного, составленному Ильинской. Надо отметить, что в путеводителе за 1905 год приводится фотография о.Феодосия, которая недвусмысленно свидетельствует о том, что кавказский старец и  настоятель кельи Пояса Богоматери – одно лицо. Да и может ли среди пятерых священнослужителей, священников и диаконов, быть два иеромонаха Феодосия? Эту же фотографию приводит и Ильинская. Что же там сказано об о.Феодосии? «Однако отец Феодосий тяготился хлопотными обязанностями настоятеля и вскоре сложил их с себя. Он возвращается в Иерусалим, где принимает схиму с наречением того же имени, а во главе обители Положения пояса Богоматери встал уроженец Пермской губернии иеромонах Петр, ранее управляющий  подворьем в Царьграде». Но почему же более поздние описания кельи умалчивают об о.Феодосии? И какие уж особые хлопотные обязанности у настоятеля на Афоне, где нет ни мирян, ни больших земель, да и келья невелика по численности? Но, в действительности, не требуется больших усилий, чтобы  разрешить эти недоумения и установить, что версия о хозяйственных тяготах просто несостоятельна. Я не обвиняю автора книги в сознательной лжи, но тому, кто ознакомился с историей русского Афона, трудно пройти против одной скандальной истории, на долгие годы ставшей предметом обсуждений, споров и легенд среди афонского монашества.

Эта история широко освящалась как в русской церковной, так и греческой периодике. Обратимся к одному из источников – «Православному собеседнику» за 1905 год. Там на стр. 678-681 размещён материал под названием «С православного востока»: «В 42 номере официального органа константинопольской патриархии «Ekklhsiastikh Alhqeia» за настоящий год помещено, между прочим, постановление «Кинота» святой Горы, утвержденное Синодом Великой Церкви 18 октября сего года, по делу о русском иеромонахе – настоятеле афонской кельи Честнаго Пояса Феодосии, скомпрометировавшем себя небывало-смелым и возмутительным нарушением основных законоположений монашеской жизни и свято-хранимых на Афоне, наиболее дорогих для него традиций. Фактическая сторона этого дела, отмеченного уже, если не ошибаемся, и в некоторых русских газетах, слишком проста и несложна. «Келлиот Афона» - иеромонах Феодосий, располагающий довольно крупными средствами, но лишённый, очевидно, прочной внутренней аскетической настроенности, отвыкший от строгаго монашеского режима, благодаря своим постоянным наездам в Константинополь, где он незаконно имел «подворье», задумал разделить своё тяжкое одиночество на Афоне сожительством с женщиной, для чего приглядел временно проживающую в Константинополе астраханскую мещанку Татьяну Никитину – девицу 25 лет. Завязав с нею сношения, он уговорил её уехать с ним на Афон. Чтобы скрыть ея пол, (так как вход женщинам на святую Гору не допускается), он заставил её переменить костюм, остричь волосы, достал ей, при содействии своих сожителей по афонской келье и слишком покладистых и податливых на деньги турецких чиновников, мужской паспорт и в таком виде отправил её на Афон. 24-го августа этого года Никитина сошла на берег  Афона. Своим нежным, цветущим, слишком уж не мужским видом она не переставала однако обращать на себя внимание посторонних лиц. Секрет был раскрыт. Удалённая с Афона, она по телеграфу просила себе прощения и снисхождения у Кинота Св. Горы, обвиняя во всём происшедшем одного Феодосия. Не трудно понять какое, до болезненности – тяжёлое удручающее впечатление должен был произвести на монахов Афона и, в частности, на Кинот Горы этот поступок русского иеромонаха». Отбросим фактические неточности этого изложения: Татьяне в то время было 15 лет, а не 25, что видно из других источников. Простим православному журналу развязный тон и слишком смелые предположения, которые никто не волен делать, как то предположение о сожительстве, и о том, что о.Феодосий был лишён аскетической настроенности. Но факт остаётся фактом: о.Феодосий пытался провести на Афон девушку, за то и был изгнан  решением Кинота. Надо отметить, что в то время не только в греческой, но и в русской печати велась гнусная либеральная кампания против русских афонских келиотов, им приписывались разные грехи.  В этой кампании участвовал также известный профессор КДА Дмитриевский, автор многих трудов, в том числе и книги «Русские на Афоне». Он  опубликовал большой материал в «Трудах Киевской академии», разоблачающий афонских монахов, где также привёл историю с казачкой Татьяной. Греческая печать «выжала» из этой истории всё, что только представлялось возможным. Только газета «Константинополис» писала об этом 3, 12, 13 и 21 сентября 1905г.

Также видна и предвзятость автора  статьи в «Православном собеседнике». Чего только стоит фраза: «незаконно имел подворье». Дело в том, что часть греческого общества, зараженная национализмом, всячески препятствовала любому начинанию русских монахов. Ожесточённым нападкам подвергались также подворья русских монастырей и келий. Дело в том, что такие подворья, где бесплатно можно было получить ночлег и питание, способствовали развитию паломничества на Афон. А паломничество поддерживало русских монахов. Они были лишены возможности существовать за счёт сельского хозяйства, ввиду отсутствия земельных участков, и хотя никакой платы с паломников не брали, но боголюбивые русские люди охотно жертвовали афонским монахам, и иногда  сами пополняли их ряды. К сожалению, многие не только мирские, но и духовные лица шли на поводу греческих националистов. В том же материале из Православного собеседника читаем: «Настоятель русской посольской церкви в Константинополе архимандрит Иона, в своих письмах о церковных делах Востока, изданных в 1903 году отдельной книгой под заглавием «Свет с Востока», сообщает, между прочим, что в мае 1902 года, он получил от Его Святейшества патр. Константинопольского, чрез его личного секретаря, такого рода бумагу: просят Высокопреподобнейшаго архимандрита Иону соблаговолить увещать иеромонаха Феодосия из афонской келлии Честнаго Пояса, чтобы он исправился, потому что непослушен: совершает у себя дома литургии без разрешения и благословения, не слушает советов церковных, поддаётся обманчивым обещаниям мошенников, эксплоатирующих его. Совершение обедни в его доме было запрещено. Как старец келлии, он должен был находиться на Афоне во главе своей братии, а не здесь в Константинополе. Келлии не могут иметь подворий». Кстати, следствием истории с о.Феодосием была попытка ликвидировать русские подворья в Константинополе. Далее о.Иона  пишет о «дерзком упорстве» о.Феодосия, «нахальстве, и беззастенчивости». Но, мы знаем, что с этой точки зрения подобными качествами обладали все русские келиоты. О травле русских монахов-келиотов мне уже приходилось писать в книге «Свято-Андреевский скит и русские кельи на Афоне». Не об этом сейчас речь, отбрасывая всякие домыслы, вызванные ненавистью к русскому монашеству, всё же приходится признать, что по тем или иным причинам о.Феодосий пытался провести на Афон казачку Татьяну. Об их знакомстве мы знаем и из книги Ильинской. «Духовные чада рассказывают, что во время пребывания батюшки в Иерусалиме на поклонение святым местам приехали из станицы Платнировской[2] мать с дочерью Татьяной. Близко общавшийся с соотечественниками, прозревающий духовные судьбы их, о. Феодосий благословил 14-летнюю девицу остаться здесь в монастыре».  Когда о.Феодосию удалось преодолеть разного рода трудности и получить разрешение вернуться в Россию, то его сопровождает та же самая Татиана. «Духовная дочь отца Феодосия инокиня Татиана (в дальнейшем она почему-то названа послушницей) вернулась вместе с ним» (А.И. стр. 27). «По воспоминаниям духовных чад , отец Феодосий вывез из Иерусалима много золотых крестов, покровцы, потиры, священные сосуды. Они с послушницей Татианой везли их в подушках, матрацах». В дальнейшем Татиана живёт вместе с другими монахинями в пустыньке о.Феодосия и принимает постриг с именем  Тавифа (А.И. стр. 55).

Надо отметить, что эту историю ещё долго рассказывали на Афоне. Когда на Афон прибыл некто Семёнов,  большевик, написавший клеветническую книгу о Святой Горе, то историю ему поведали с несколько другими подробностями. Дескать, один келиот привёз с собой девицу переодетую юношей. Юноша никак не мог залезть на мула, кто-то решил ему помочь схватил за подмышки и… обнаружилось, что это женщина.

Теперь нам становится совершенно ясно, почему о.Феодосия вычеркнули из истории кельи. Только непонятно, как смогли пройти мимо этого факта составители его жизнеописаний. Не хочется предполагать, что это сделано сознательно. Вряд ли православные христиане нуждаются в благочестивом обмане.

Кроме того, когда такие факты неизбежно открываются, то они могут породить сомнения в слабых верой как в праведности святого, так и в других более важных христианских истинах.

Святость человека - дело сокровенное, открытое только Богу.  Поэтому  бессмысленно отвергать святого только по той причине, что он курил или имел более одной жены. Бог сам знает своих служителей, Бог знает пришедших на его вечерю,  только он видит белые одежды праведника. Пустым и глупым занятием является решать вопрос святости демократически, через мнение масс, или иерократически, через мнение тех или иных иерархов. Бог Сам прославляет чудесами того или иного угодника,  православный народ  видит это прославление и свидетельствует о нём, а иерархия может только скрепить это свидетельство печатью. Если же православные не могут распознать или не хотят видеть этого свидетельства, то горе нам. Горе нам, если в церкви находятся люди, а среди них есть и иерархи, которые пытаются определять кого можно признать святым, а кого можно оставить в рядах грешников, и берут, таким образом, в свои человеческие руки дело Божее.

Многие, узнав тайну старца Феодосия, возможно, отвернулись бы от него и похулили бы святого. Похулили бы тайну покаяния, да и тайну человеческого спасения, поднимающего человека от самых глубин ада до престола Божия. Мы же дети страшного времени, извлечём для себя из этой истории хороший урок, чтобы избежать иного бесовского обмана – отчаяния, и посвятим свою оставшуюся жизнь покаянию. И будем помнить слова неизвестного отшельника сказанные преподобному Иакову Постнику в минуту его  сомнения в милосердии Божьем: «Умоляю тебя, отец, не изнемогай душевно, не отчаявайся в своём спасении, но с верою, что Бог внемлет покаянию, исповедуй Ему свои согрешения, ибо многомилостив господь и милосердие Его к нам неизреченно. Если бы Бог не принимал  покаяния, то как Давид, уже сподобившийся дара пророчества и впавший в грех прелюбодеяния и убийства, мог бы получить прощение таковым грехам? Как святый Петр, первоверховный апостол, коему Господь вручил ключи небесного царства, троекратно отрекшийся от Господа во время Его вольнаго страдания, горьким плачем раскаяния мог не только получить прощение грехов, но и сподобиться великой чести, быть пастырем словесных овец Христовых? Покаемся же, пока ещё имеем для сего время».