Покаяние в цареубийстве или цареотступничестве? Есть ли оно?

 

В последнее время в православной среде с новой силой разгорелись споры: надо ли каяться в грехе цареубийства? А если не надо каяться именно в этом грехе, то в каком надо? Единственным аргументом для сторонников «цареубийства» являются слова святителя Иоанна (Максимовича). Но можно ли на словах одного человека, даже святого, строить всё обоснование? Тем более, что святитель принадлежал к тому поколению, которое могло бы взять на себя ответственность за цареубийство. И к тому же никому неизвестно, что бы ответил святитель на прямо поставленный вопрос: «В чём каяться русскому человеку: в цареубийстве или цареотступничестве?»

Попытаемся разобраться. Этот грех называется соборным. Стало быть, нужно и соборное покаяние. Российская история знает подобные примеры: в 1607 году народ соборно каялся в грехе клятвопреступления и попущения убийства царевича Димитрия и царя Феодора. Но кто каялся? Каялись фактические участники этих событий. Со времени цареубийства прошло 87 лет. Вряд ли сейчас найдётся кто-нибудь, бывший в зрелом возрасте на тот момент. То поколение уже отошло к Богу, да и представителей следующего осталось не так много. Возникает вопрос: какое отношение имеют нынешние поколения к цареубийству? Человек, не очень глубоко разбирающийся в богословии, заявит: «А как же Господь карал еврейский народ за некоторые грехи до седьмого колена? И как же кровь Спасителя нашего на представителях того же народа?» Человек, хоть немного знакомый с православным учением о Таинствах, прекрасно знает, что после Крещения никакие грехи не вменяются человеку в вину: ни личный, ни родовой. Восстанавливается человеческая природа, человек рождается для новой жизни, становится новой тварью. Это отражается и в каноническом праве: например, если человек до крещения вёл блудную жизнь или был несколько раз женат, то это не является каноническим препятствием для его рукоположения. Отсчёт новой жизни начинается с момента крещения. Возьмём еврея, предки которого были соучастниками убийства нашего Господа. Грех этот тяготеет над ними из поколения в поколение. Живя на чужбине в христианской среде, они не желали покаяться, принять истинную веру. Поэтому те, кто сохранил принадлежность своему народу, те именно и являются наследниками христоубийц. Другая часть, принявшая, согласно книге Деяний, Христа, естественно, быстро смешалась с соседними народами. Ведь после принятия христианства не осталось никаких реальных преград для вступления в брак с представителями других народов. Но вот нынешний еврей, наконец, нелицемерно принимает христианство, (предположим, допускается к крещению через положенный чин покаяния). Тяготеет ли над ним проклятие за грех христоубийства? Конечно, нет. Так может ли тяготеть над русским человеком, принявшим Святое Крещение, грех цареубийства? Ответ ясен. Не нужно ли после крещения какое-то сугубое личное покаяние? Нет. Если крещение является очищением от греха богоотступничества, то что говорить о грехе цареубийства? Согласно православному учению, каждый человек в отдельности не несёт вины за грех Адама. 252 правило Карфагенского Собора гласит: «не должно возбранять крещение младенцу, который, едва родившись, ни чём не согрешил, а только, происшедше по плоти от Адама, восприял заразу древней смерти через самое рождение». Тем более, он не может нести ответственности за грех цареубийства. Но все мы страдаем от последствий грехопадения: страдают даже те, которые восприяли Крещение. Страдают все, потому что имеют общую человеческую природу, и наказание за грех Адама распространилось на всего Адама, то есть на всё человечество. Так и все мы, русские люди, страдаем от последствий предательства Царя, от последствий попущенного цареубийства. Наказание за попущение цареубийства распространилось на весь русский мир.

Ведь собственно в цареубийстве могли каяться только исполнители, пособники, все знающие о намечающемся преступлении люди. Другие же просто отступили от Царя и радовались переменам после Его свержения. Лишь немногие поняли, что со свержением Царя правда ушла из России. Ведь именно символом правды и справедливости, защитником народным был Царь. И поэтому большинство народа, обнаружив, что теперь правды более нет, бросилось экспроприировать имущество соседнего плохого помещика-эксплуататора. Другие попросту начали грабить своих ближних. Затем, когда грабить стало нечего – всё было национализировано – стали действовать иным путём: писать доносы на соседей, дабы завладеть их скудным имуществом, комнатой в коммуналке, мебелью. Вот такая «правда» утвердилась в нашем обществе вместо правды царской.

И ныне видим нечто подобное. «Послеперестроечный» человек стал подобным послереволюционному своему предку. Начальник желает обмануть подчиненного, что-то ему недоплатить, осваивает современные технологии эксплуатации, которые ныне преподаются на специальных семинарах и курсах. Короче, служит западным хозяевам. Подчинённые бранятся с себе равными, ненавидят своих братьев, завидуют друг другу, лицемерят ради копейки. Чтобы выслужиться, готовы предавать сослуживцев. Нарушают заповеди Божии, оправдываясь каким-то особенным состоянием современного человека. Предаются чревоугодию и пьянству. Питаются через телевизор западной отравой, впитывают через «объективные» новости новую идеологию. И всё это делают русские православные люди. Казалось бы, правда, начавшая появляться на нашей земле, опять куда-то удалилась. Хочется посоветовать спорщикам оглянуться по сторонам. Слова о покаянии остаются просто словами, и чем больше их произносится, тем дальше мы удаляемся от царской правды, тем сильнее захватывает наше общество лживая идеология «свободного» мира. Эгоизм эта идеология противопоставляет братству, корыстолюбие – нестяжательству, свободу греха – совести, партийную ложь – общественной правде.

Такое впечатление, что сегодня невозможны ни братства, ни общины. Русские люди не могут собраться вместе в количестве более двух человек, чтобы не переругаться и не перессориться. Правда ушла из наших сердец, и чем больше мы говорим о покаянии, чем больше рассуждаем о возрождении Самодержавия, тем меньше в наших сердцах взаимной любви и тем быстрее всё новые и новые землетрясения разрушают начинающееся строительство русской державы. Потому что строить мы собираемся не на любви, а на ненависти. Не на совести, а на законе мести. Месть свойственна слабому человеку, свойственна слабому народу. Русский народ, народ-победитель, никогда слабым не был. Русский народ был силен именно своей любовью: ко Христу, к Царю, к своей земле. Неслучайно в основе существования Русского государства лежал триединый принцип: Православие, Самодержавие, Народность. Русский народ был самым многочисленным народом, верным истинному Богопочитанию – православию, каждый русский человек готов был положить свою душу за Царя. Русский человек любил свой народ, свою землю, свои обычаи, отразившие с максимально возможной полнотой Евангельскую правду. Именно-то эти качества ещё с 19 века усердно высмеивала либеральная пресса. Именно такой русский народ страшен либералам. А что мы видим теперь? Иные борцы за чистоту русского народа готовы пожертвовать православием ради союза с «истиннорусскими» язычниками. Другие – ради политических выгод готовы признать русскими монархами людей чуждых по духу всему русскому, потомков одного из первых предателей Царя-мученика. Третьи – увлеклись генетикой, забывая, что к русскому народу органично примыкали малые угро-финские народы, да и каждый православный человек считал Русь своею Родиной, а крещёные татары стали основателями боярских и дворянских родов. Кому польза от таких увлечений, кому польза от такого ревнительства? Только врагу.

Русский человек всегда был готов к самопожертвованию, русский воин всегда готов был пожертвовать жизнью за други своя. К сожалению, подобное стремление мы редко видим в современном православно-патриотическом движении. Чаще – желание посильнее двинуть противника, заклеймить опасный уклон, разоблачить «тайного агента Сиона». Вся их деятельность становится перетягиванием одеяла на свою сторону. И вот в этот момент всё громче становятся речи о покаянии, составляются какие-то чины. Представляется всё очень простым магическим действием: подсунул голову под епитрахиль и грех цареубийства с тебя снят. Нет, покаяние становится именно покаянием, когда в человеке происходит перемена. Можно тысячу раз каяться в одном грехе, каждый раз освобождаясь от вины за него, и снова совершать его. Если мы снова предаём своих братьев, знакомых, то разве мы покаялись в цареотступничестве? Если мы сегодня отступаем от правды, разве мы покаялись в цареотступничестве? Более того, уверен, что 90 % сегодня кающихся в цареотступничестве или даже в цареубийстве точно также отступили бы от Царя, если бы оказались в России в те февральские дни. И не абсурдно ли, находясь в таком положении заявлять, что мы вымаливаем прощение грехов своих предков?

Народ наш освободится от довлеющего над ним греха, только когда переродится, по-настоящему войдёт в Церковь, будет иметь братскую любовь к себе подобным, будет готов пожертвовать всем, что имеет, даже жизнью за Православную Отчизну. Раньше люди без страха умирали за Царя, теперь не хотят отстаивать даже православной веры. Где мы видим покаянную перемену в нашем народе? За всем этим можно увидеть только попытку решить судьбу России с помощью магического акта: не имея никакого покаяния, совершив определённый обряд с тайноразрешительной формулой, сделать Россию свободной от греха. Это очень напоминает ставшее в свое время революционным учение о неполном покаянии у католиков. Суть его в том, что для прощения грехов новозаветному человеку в Таинстве Исповеди не нужно полное раскаяние в содеянном грехе. Дескать, при полном раскаянии Бог и так прощает человеку грехи безо всякого Таинства. То есть современному человеку в отличие от ветхозаветного не надо столь напрягать свою совесть. Так и здесь: не видя в народе никакого заметного стремления к покаянию, являемого не на словах, а на деле, организаторы пытаются через некоторый обряд направить народ в правильное русло.

То, что подобные разговоры непрерывно муссируются, можно объяснить только одним: желанием некоторых кругов больших изобретателей по части подделок посадить вместо православного Царя какого-нибудь либерала из среды таких цареотступников.

Единственный выход для нашего народа вступить на путь непритворного покаяния, покаяния прежде всего личного, выражающегося, в первую очередь, в перемене жизни. Если было бы истинное покаяние в цареотступничестве хоть у малой части нашего народа, то разве получил бы враг такую силу на нашей земле? Но не можем мы отказаться от своего, не можем отбросить эгоизм, и чаще всего призывы к покаянию оказываются пустым звуком. Более того, многие из «кающихся» готовы откликнуться на первый же призыв антирусской власти и стать верными её пособниками. Так в последние дни мы узнали об особом благоволении Президента РФ казачеству. Отвергло ли казачество союз с ощущающей свою слабость властью? Ничуть! Отныне казаки будут охранять горячо любимого президента, который хоть и уделяет немало внимания православной обрядности, но в любую секунду готов поступиться ею в угоду более близкому ему по духу иудейству. И вот на Страстной неделе он посещает синагоги и вкушает мацу, а через пару дней празднует Пасху в Москве с христианами. Покинул ли хоть один православный храм, осквернённый его высочайшим присутствием? Что-то не приходилось слышать о подобном. Зато теперь казаки будут охранять духовное чадо Берла Лазара от мнимой опасности. Но это явные и крайние случаи цареотступничества в наши времена.

А сколько неявных стертых форм? Разве не заметно, как в последние годы православные люди усваивают культ поклонения мамоне, пропитываются духом эгоизма, становятся проводниками чужого образа жизни на работе, в храме, в семье. Человек, примиряющийся со злом, верящий в его всесилие, сам становится его служителем. Потихоньку, разумеется, незаметно для себя.

Нет, путь к истинному покаянию лежит через отказ от западных «ценностей», от участия в единой семье европейских народов, впервые созданной Адольфом Гитлером, а не в насаждении в сознании русского человека западной «ценности» – фашизма. Предатели, вышедшие из среды русского народа, обещали добиться снисхождения руководства европейской империи к неполноценным славянам (а, может, потомкам варягов и финнов), чтобы они смогли получить разрешение на прозябание в восточных провинциях Соединенных штатов Европы. Но волей Божией «неполноценные» славяне выгнали представителей «высшей» расы не только со своей земли, но и на 60 лет из мировой истории. Но идея исключительности европейских народов никогда не умирала, она-то и позволила Германии в короткий срок восстановить свою экономику. Она-то под видом демократии, претворяют в жизнь старые гитлеровские планы расчленения России. Более шестидесяти лет назад фашисты желали пройти парадом по улицам Москвы. Не получилось. Все знают, каким на деле получился их парад. Ныне же они идут парадом по нашим улицам. Это не только огромные буквы реклам западных фирм. Это не только импортные товары, захватившие наши прилавки. Это казино, игровые клубы, публичные дома. Но главное: эта идеология вытесняет из наших умов русскую имперскую идеологию, идею русского Самодержавия имперской идеей мелкого национализма, идеей империи золотого миллиарда, в состав которого войдут представители европейских народов вместе с наиболее продвинутыми ренегатами народов отсталых.

Отказ от духовных и материальных ценностей нового мирового порядка, приверженность православной идее Самодержавия – это путь реального покаяния в грехе цареотступничества.