Для русских в «рае» места нет.

 

Еще недавно нас учили, что государство нужно только на некотором этапе, пока общество не достигло определенного уровня развития. Затем государство отомрет, потому что свободному человеку в развитом обществе, где производственные отношения соответствуют развитию производительных сил, не нужен аппарат подавления. Все это называлось коммунизмом. Теперь наступила другая эпоха, и никто не вспоминает о коммунизме, но у больших количеств россиян возникает одна и так же, казалось бы, никем не навязанная мысль, что государство в принципе не нужно, кроме, быть может, полиции, которая все же пригодится. А границы те уж точно не нужны. Нужны деньги и хорошее место, где можно жить.

Действительно, как хорошо жить в любой точке земного шара, где тебе нравится. Представьте тебя никто ничего не заставляет делать, не издает идиотских законов, не заставляет служить в армии. У тебя нет никакого долга перед Родиной, потому что и Родины нет. Вернее, Родина там, где хорошо. Зачем оно, государство, если почти везде во главу угла поставлены права человека, свободы и т.д.? Везде все одно, и нет никакой разницы, где жить.

Задумаемся на секунду, возможна ли такая жизнь для всего населения земли? Мы живем не в раю и сталкиваемся со многими проблемами: в частности и разного вида дефицитом. Значит, кого-то надо ограничить в правах пользования материальными благами. Раньше это делалось, в первую очередь, по классовому признаку: богатые в рамках государства жили за счет бедных. Но расширение демократических завоеваний позволило некоторым народам жить за счет других, это очень удобно: нет внутренних конфликтов, которые так неприятны. Возникает идея контроля над естественными и пpиpодными pесуpсами Земли, который будет осуществлять пpомышленно-финансовая элита миpа. Поэтому пpогpамма ООН по экономическому и социальному pазвитию на 1990-е годы уже не содеpжит бывших в 60-е и 70-е годы установок на сувеpенитет наpодов над их естественными и пpиpодными богатствами. На языке социалистической политологии это называлось неоколониализмом. Но открыто проповедовать такое учение негуманно и непрактично: те народы могут оказаться недовольными… Элита же не собирается экономить, даже если от этого придется умереть значительной доле человечества. Поэтому возникает спасительная мысль о золотом миллиарде, в который войдут наиболее способные представители всего человечества. Конечно же, представителей слаборазвитых народов там окажется мало… Только те, кто первыми поняли преимущества определенного понимания демократии и права и стали активно их внедрять в своих странах. Они и получат, как вознаграждение за успешную работу членство в золотом миллиарде. Естественно, для золотого миллиарда не должно существовать никаких границ: это коммунизм по-американски, рай на земле для некоторых, «хороших», и  ад для «плохих».

Но есть ли реально русским место в золотом миллиарде? Западным странам надо сплотить нацию какими-то мифами кроме материальных благ, чтобы граждане готовы были воевать против «незолотых». «Из всех искусств для нас важнейшим является кино», – говорил Владимир Ильич, и в этом был совершенно прав. Кино имеет невероятную силу воздействия на человека и раскрывает необычайные возможности перед пропагандой. Чтобы понять, как американцы понимают русских, надо посмотреть, как русских для них изображают на голубом экране. Американские фильмы – прекрасный образец, как создать нужный образ врага. Мы видим русских в виде безжалостных монстров, сильных и страшных, которых и одним выстрелом-то не уложишь, лучше всего запастись гранатометом. К тому же они безмозглые, готовы следовать разве приказам из центра. В глазах американцев, как бы мы ни старались, всегда будем выглядеть врагами. Одним словом, есть от кого спасать демократию. При таком восприятии на Западе русского человека, он может попасть в миллиард, только отказавшись от своей национальной самоидентификации.

На симпозиуме в Бразилии в 1992 году, китайский ученый Ху Дао-и прямо сказал западным коллегам: "То, что вы имеете в виду, совершенно ясно: лишних людей можно только убить". У одного русского философа, участвовавшего в этом симпозиуме, осталось исключительно тяжелое впечатление: «Известные ученые, умные и симпатичные люди, при обсуждении демографической темы вдруг на глазах превращались в фанатиков, объятых мистическим ужасом. "Эти голодные орды размножаются без остановки! На Земле не остается кислорода! Надо немедленно что-то делать!"» (Сергей Кара-Мурза. Концепция "золотого миллиарда" и Новый мировой порядок).

Тут и надо задать вопрос: нужно ли нам, русским, государство? Для тех, кто мечтает попасть в золотой миллиард, – нет. Ясно, что в отношении России наших западных «друзей» волнует не столько сокращение ее и так небольшого населения, сколько присвоение ее больших природных богатств именно «во благо всего человечества» (конечно, важно устранить и ее в идейном смысле, как культурно-исторический тип). А может быть махнуть рукой нам на эту Россию, присоединиться к свободной Европе и уже, как европейцы, осваивать природные богатства нашей родины? Отказаться, так сказать от своей государственности. Государственность стало словом, которое на слуху, но мало кто понимает, что это такое.

Существует масса теорий возникновения государства: ирригационная, патриархальная, теологическая, расовая, инцестная, спортивная, патримониальная, органическая, экономическая, классовая, психологическая, договорная, диффузионная, теория специализации. Не стоит их рассматривать, заметим только, что сегодняшняя свобода мнений позволяет нам добавить еще десятка два теорий к этому списку.

Понятие же государственности — сравнительно новое для отечественной юридической науки, поэтому общепринятого определения этого понятия нет. Тем не менее совершенно очевидно, что понятие «государственность» шире и глубже, чем понятие «государство». Государственность — это качество, состояние общества на том или ином этапе его развития. Это сложный комплекс элементов, структур, институтов публичной власти, обусловленный социально-экономическими, политическими, духовно-нравственными условиями жизни народа. Можно сказать, что это тот строй общественных отношений, который влияет не только на государственную власть, но и на другие общественные институты.

Когда мы говорим, что у какого-то народа есть государственность, это означает, что этот народ имеет или может иметь свое государство. Государственность определяет весь строй общественной жизни, в том числе и само государство. Государство должно соответствовать государственности того или иного народа. Если типы и формы государства достаточно легко систематизировать, то государственность у каждого народа  своя и определяется его развитием, культурой, экономическим строем, национальными и религиозными отношениями и многим другим. Изменения в народе могут привести к изменениям уже и в самой государственности. Отказ от своей государственности означает для народа, если не смерть, то сильное заболевание.

Государство может возникать и на пустом месте, без государственности, но это игра политиков, которая, как всякая игра, довольно быстро кончается, и все опять встает на свои места. Есть народы, которые не имеют государственности, поэтому если по личным амбициям или в результате неожиданного поворота истории создают государство, то оно бывает нестойким. Они сразу же пытаются примкнуть к другим государствам с прочной государственной системой. Яркий пример – народы Прибалтики, которые делопроизводство вели на немецком, а потом на русском языке. После революции эти государства не знали, к кому примкнуть, к России или Германии. И сейчас, снова отсоединившись от России, попали в  объединенную Европу. Это происходит оттого, что они ничем  особенным не отличались от европейцев, весьма этим гордились и добились своего – стали европейцами на задворках Европы и теперь обслуживают западных господ. Каждое государство чем-то отличается от других, и это отличие делает его отдельным суверенным государством. Но мало быть самобытным народом, надо нести в себе какую-то особенную идею, надо иметь, что сказать миру, никем прежде не сказанное. Тогда и образуется государство. Поэтому Китай – это государство, США – это государство, Объединенная Европа – это слабое пока, но государство и Россия, конечно, тоже государство. Каждое из них несет свою идею. За Китаем стоит многовековая самобытная культура; за США – эпоха бурного развития капитализма с правами человека и свободами; Европу объединяет общий глубокий духовный и экономический кризис, страх перед Азией, с которой придется делиться благами: Россия – государство, объединяющее Европу и Азию, со своей историей, традицией, в котором духовное всегда ставилось выше материального.

Если мы откажемся от своей государственности, мы откажемся от самих себя, оттого, что идентифицирует нас как русский народ. Нам надо понять, что мы, совсем другой народ, что мы не американцы и не англичане, и никто другой – мы, русские, и попытки обезьянничания, попытки копировать государственность других народов бессмысленны. Пока мы сознаем себя русскими и существует Россия. Поэтому нам надо хранить нашу государственность, которую мы наследовали от императорской России через СССР. Надо учесть ошибки СССР. Внешнеполитические: попытки навязывания социализма другим народам и странам. Навязывание никогда не приносит успеха, тем более, утопического учения. Внутриполитические ошибки: чрезмерная централизация, сковывавшая инициативу, ошибки в национальной политике. Удивительно, но государство СССР было, пожалуй, единственным государством без названия. Союз республик без географической или национальной привязки. Это название и отражало суть государства, где боялись слова русский (за исключением военного периода), и это привело к гибели СССР.

Унижением русского народа хорошо воспользовались его заклятые враги. Они вспомнили о нем в самый подходящий момент, когда надо было развалить СССР: хватит всяким там республикам жить за счет России! И 9 декабря 1991 по Беловежскому договору миллионы русских людей оказались за пределами России с призрачными перспективами вернутся на Родину. Сектанты выхватывают нужные им слова, фразы из Евангелия, и создают новое учение, по духу противоположное евангельскому.  Так и здесь призывы прекратить унижение русских, кончавшиеся угрозами об отделении, были использованы врагами России в нужный момент против самих русских.  Поэтому, когда мы выступаем за что-то вполне ясное и понятное, не требующее доказательств, надо помнить выражение: «Благими делами дороги в ад вымощены». Надо не просто выступать за правое дело, но и понимать, когда выступать и с какой целью. Итальянскому историку Джузеппе Боффа, написавшему книгу «От СССР к России. История неоконченного кризиса. 1964-1994» московская знакомая написала в эти дни: «Мы вновь переживаем 1941 год (год нацистской агрессии и молниеносного немецкого наступления), даже не зная, наступит ли когда год 1945-й». Более емкой характеристики этих событий придумать трудно.

На первом съезде народных депутатов РСФСР (май – июнь 1990 г.)[1] Председатель Президиума Верховного Совета РСФСР Виталий Иванович Воротников сказал следующие слова: «Российская Федерация сегодня может успешно развиваться и способствовать развитию Советского Союза только как самостоятельное и суверенное государство. У нас должны быть все реальные атрибуты независимости, свои экономические структуры, не только свой флаг, герб, гимн, но и своя твердая самостоятельная политика. И отношения наши с союзными республиками должны строиться на принципах уважения суверенитета друг друга, взаимной выгоды, эквивалентного обмена и доброго сотрудничества». В результате была принята Декларация «О государственном суверенитете РСФСР». Причем, заметим, Воротников сам был против этого суверенитета, но национальные противоречия не могли разрешиться по-иному. То, что копилось много лет, вырвалось наружу и было использовано нашими врагами. Но РФ, освободившись от союза с другими республиками, едва не последовала за самим союзом. Едва удалось пропихнуть название «Россия» для обозначения нового государства, но и то только как равноправное с «Российской Федерацией». Представители некоторых национальностей никак не хотели возвращения исторического названия. «Это емкое слово федерация собирает в себе буквально все нации, народы воедино. Я считаю и говорю от имени всех автономий малочисленных народов, что было бы совершенно правильно назвать наше государство так, как мы сегодня его называем Российская Федерация» (Мукубетов. Республика Калмыкия. Выступление на VI съезде народных депутатов). За бедных русских вступился представитель Карачево-Черкесской Республики Темиров: «Нам всем необходимо внимательно отнестись к национальным чувствам русского народа – самого большого по численности в нашем федеративном государстве. Русский народ хочет, чтобы понятие «Россия» всегда присутствовало в названии государства, где он живет, поэтому будет правильно слово «Россия» сохранить».  И это обсуждается новая Конституция! В России решается, можно ли использовать это название! После голосования выясняется, что большинство за «Россию». Но из-за яростного противостояния опять же представителей некоторых национальностей Ельцину приходится искать компромиссный вариант: «Наименования Российская Федерация и Россия равнозначны». Казалось бы, государство, возникающее подобным образом, обречено на быстрый развал, уже в названии заложено противоречие! К тому были неплохие предпосылки: в мае 1990 г. были проведены выборы в автономных республиках и в местные Советы всех уровней. В результате победы националистических сил в автономных республиках многие из них заявили о своем суверенитете и превращении их в союзные республики. Летом - осенью 1990 г. статус союзных республик обрели Татарстан, Северная Осетия, Дагестан, Якутия и ряд других. Но развал не произошел: сказалось то, что государственность России создавалась не на съездах депутатов, а выплавлялась много столетий в противостоянии внешним врагам, но более всего в терпении старшего брата, к меньшим. И сейчас можно сказать, что разум у меньших братьев побеждает истерические желания сделаться старше старшего и «уйти на страну далече». Многие поняли, что, отделяясь от старшего брата, невозможно жить самим по себе и не уйти к чужим. А эти чужие будут жестоки и заставят пасти свиней и питаться с ними из одного корыта. Видимо, и чужие стали опасаться, что младшие передерутся между собой, опьяненные свободой, и наступит неуправляемый хаос. Кроме того, многие из младших заглянули в учебники истории и поняли, что на протяжении многих веков они неплохо жили под крылышком у старшего брата. Вспомним, что до установления родственных связей многие из младших братьев были дикими, неспособными к самоорганизации.

До революции в России мирно уживались православные и мусульмане, и буддисты. Это оттого, что в отличие от католицизма православие никогда не было агрессивным по отношению к другим религиям. Никто в царской России не заставлял мусульман креститься, никто не запрещал говорить на своих языках. Православие никогда не признавало проповедь силой. Кроме того, мусульмане  под скипетром Православного Царя были ограждены от внутренних распрей, который поныне сотрясают мусульманский мир. В этом и первая причина, почему им выгодно оставаться в России. Если РФ мудро взяла бы на себя роль внешнего  охранителя религий от нашествия сектантов, изрядно сократив список официально действующих религиозных образований на территории России, то тем бы вызвало понимание у большинства населения. Преимущество такой политики поняли бы и мусульмане, освободившиеся от ваххабизма, а потом и евреи и др., в среде которых все время появляются завезенные из-за рубежа секты. Но это хоть значительно укрепило бы внутренние позиции государства, было бы подобно революции. Поэтому США, видимо, и активно борются за свободу сектантов в России.

Чем еще выгодна российская государственность для малых народов? В царской России царь был гарантом справедливости. «Где царь, тут и правда». СССР пытался продолжать эту политику и обеспечивать справедливость. Правда, в союзе частенько понимали справедливость по-своему, что приносило ущерб русскому народу.

Хотелось бы посоветовать нынешним властителям заняться правопорядком. Надо чтобы все забыли о печальных примерах недавнего прошлого, например, разбогатевших за счет своих сограждан олигархах. Березовский и Ходорковский – первые, но малые шаги в этом направлении. Главное, чтобы граждане поняли, что эпоха беззакония закончилась. Государство должно быть таковым, чтобы гражданам имело смысл оставаться гражданами. Независимость власти от своего народа – иллюзия  ΧΧ века. Никакая власть не может игнорировать свой народ, она неизбежно упадет, потому что не может игнорировать государственность, которую во многом определяет народ. Монарх не может царствовать, если народ не хочет его власти, если его подданные перестали верить в Бога, а, следовательно, и в то, что монархи посылаются Богом и выполняют Его волю. Диктатор может только на короткое время подмять народ, потом сработает сжатая им пружина. Понять свой народ, его историю, культуру, положительные стремления и постараться ему соответствовать – высшая задача политика. Это позволит развиваться государственности, значит укрепляться государству.

Гарантом справедливости Россия должна стать и в сфере международного права, каковым она являлась в свой царский период и оставалась и в советский период. Конечно, Советский Союз не всегда лучшим образом выступал на внешней арене, но никогда не преследовал корыстных интересов, а стремился восстановить справедливость, в отличие, например, от США, которые всегда заботились о себе, прикрываясь всякими «правами человека» и «демократиями». Теперь, когда стало очевидно, что кормить этими сказками мир больше невозможно, они цинично заговорили о золотом миллиарде. Вот сейчас и нужна на международной арене обновленная Россия, именно Россия, а не 51-ый штат США. Это особенно важно сейчас, когда в этой области все более начинает действовать право сильного, а порой и просто международный разбой.

Все это заложено в нашей государственности, и руководителям государства и политикам надо просто раскрыть ее возможности. Но самое главная особенность нашей государственности – это приоритет духовных ценностей над материальными. Этот приоритет вызывал особенную ярость у западных стран, где во главу угла было поставлено поклонение маммоне. В Российской Империи превалировали духовные ценности: верность Православию, Царю, Отечеству. После Октябрьской революции большевики вначале пытались следовать своему учению о примате материального над духовным, но ради государственного строительства пришлось догмы отодвинуть на второй план. Возникли разного рода моральные кодексы, во главу угла было положено служение делу социализма и  мира во всем мире. Вспомнили и о совести. Это произошло оттого, что хоть и изменилось государство, но российская государственность требовала своего, и пришлось корректировать государственную политику. И крах СССР произошел именно из-за того, что последний не смог полностью развернуться в нужном направлении. Духовные ценности оказались не  те. Верхушка же стала ориентироваться на запад, пошла путь истинного марксиста: раз противоречия во всем мире не созрели и победа социализма во всем мире невозможна, значит, и надо ждать пока капитализм разовьется, и стали потихоньку жить ценностями дорогого для них западного мира: деньги вещи, развлечения. Чуждая России верхушка потянула нас опять на Запад, и государство было обречено на гибель. Но нужно ли нам идти за ней? Сейчас перестройщики с западными хозяевами пытаются изменить нашу государственность, изменив сам народ, изменив его ценности и уклад. И, увы, во многом преуспели. И сейчас идет борьба двух процессов: развития нашей традиционной российской государственности и изменения самого народа. Духовные ценности должны стоять на первом месте, и это вовсе не требует отказа от заботы о материальном, но развитие материального должно служить духовному. И в наших условиях именно приоритет духовного над материальным приведет к физическому процветанию страны. Это хорошо видно сегодня, когда стали вспоминать об истории России и забросили бесконечные заклинания о рыночной экономике, конкуренции и так далее, тогда экономическая ситуация в стране стала немного исправляться.

Достаточно явно проявилась пагубность переноса западных ценностей на российскую землю в дореволюционную эпоху. Российская Империя была богатым государством. Другое дело, что буржуазия набирала силу и проявляла свою сущность в эксплуатации, притеснении народа, а государственное влияние в сфере экономики проявлялось слишком слабо. Неслучайна была ненависть низших слоев к нарождающимся капиталистам. Видимо, и последние не очень-то любили народ. А власть позволяла отождествлять себя с богатыми, представала в глазах народа как защитница эксплуататоров. В конце концов эти капиталисты и промышленники, большие любители Запада, решили устроить в России государство по западному образцу, что было чуждо всему российскому народу, и все это кончилось Октябрьской революцией с последующим многолетним хаосом. Это нам наука, сегодня уже наполовину проявившим себя как дураки, которые не учатся даже на собственных ошибках. Остались еще некоторые возможности, которые надо использовать, чтобы не сделаться дураками круглыми. Нельзя разрушать нашу государственность. Нельзя пытаться перестроить государство по западным образцам. Нельзя дать реформаторам поставить наш народ  на рельсы западной культуры с его вещественно-денежными идеалами, а то мы по этим рельсам недалеко укатимся. На западе мы не нужны – билеты в золотой миллиард уже распроданы. Поезд под именем Россия не сможет ехать в западном направлении и сойдет с рельс. Или его пустят под откос.