Уроки преподобного Иосифа Волоцкого

Почему для нас сегодня так важен пример преп. Иосифа Волоцкого? Или можно так сказать иначе почему он сегодня так почитаем? Для некоторых, может быть, это всего лишь борец с представителями ненавидимой ими идеи. Борьба с жидовством несомненно, великая заслуга преподобного. Преподобный Иосиф – это как бы  пришедший в Россию из эпохи вселенских соборов ревнитель православия. Можно сказать, что это своего рода преп. Феодор, перешагнувший через века и избравший  Россию в качестве места для новых подвигов. И знатность происхождения, и строгая приверженность общежитию в монастырской жизни, и твёрдость, непоколебимость, даже порой может показаться,  во второстепенных вопросах, - всё это делает удивительно похожими этих святых. Разве что, как это ни парадоксально, они занимали противоположные точки зрения в вопросе о казни еретиков. Преп. Феодор убедил патриарха Никифора просить императора не вмешивать меч в дела церковные[1], а преп. Иосиф Волоцкий убеждал подвергнуть еретиков казни. Но это различие подчёркивает только разность моментов и оставляет без добычи ищущих раз и навсегда готовых решений. Бог знает лучше нас необходимость каждого момента, и объявляет её через своих избранных служителей.

Надо отметить, что сильно отличались и условия ,в которых приходились действовать этим святым. между этими двумя святыми. Если преп. Феодор вёл открытую борьбу против нарушения святых канонов Церкви, обличал еретиков, то преп. Иосифу пришлось поработать Господу при ещё более тяжёлых обстоятельствах. Если император Лев Армянин устраивал диспуты иконоборцев с православными, то в России жидовствующие во главе с митрополитом облеклись в шкуры расхищенных ими овец и изображали из себя православных, на деле проповедуя невиданное в истории церкви кощунственное учение, которое недостойно названия даже ереси. Собственно, это было жидовство в варианте для разуверившихся  христиан. Конечно, нам известна история ордена тамплиеров и подобные ей, но никогда этот духовный рак не распространялся с такой скоростью, никогда не охватывал он самые важные части организма. Крушение Византийской империи, униатство части её подданных ставило в особое положение новую автокефальную церковь – русскую. И вот она находится на грани гибели, ещё немного - и она превратится в нечто подобное хазарскому каганату. Где тогда искать истинную веру? Действительно, не только заканчивающаяся 7-ая тысяча лет, но и эти страшные события подталкивают к мысли об окончании истории. И вот несколько святителей, иночествующих спасают  русскую землю от ереси,  и мы можем с уверенностью сказать, что будущая могучая империя выросла только благодаря тому, что нашлись те, кто сумел сберечь маленький росток, защитил  его от непогоды и зубов животных, удобрил почву, и позволил ему стать могучим дубом четыреста лет впоследствии дававшим жизнь на этой земле.

Возглавил эту борьбу с жидовствующими не царь, не святитель, а инок. И не смущался он тем, что приходилось ему поучать владык, не приписывал дело стояния за Истину только епископскому сану. Наученный смирению, он отверг ложное смирение, заставляющее внимать твари, а не Творцу, почитать ложь, отвергая истину, ради иудейского почитания буквы закона.

Этот великий святой написал на своём знамени слова Дионисия Ареопагита: «Если епископ отлучит кого-либо против воли Божией, Божий суд не согласуется с этим».  Этими словами он смог поразить тех, которые пробравшись на епископские кафедры, почитали дело уже совершённым и учивших, что будто бы если епископ даже будет еретиком и не благословит или проклянёт кого-либо из православных, Божий суд последует его суду. Православному человеку нелегко бывает разглядеть волка  в обличии пастыря, облачение иногда кажется ему лучшим критерием, чем учение, исходящее из уст волка. Поэтому и тогда, и сегодня многие христиане выдают желаемое за действительное, они считают своих пастырей безгрешными, а это далеко не так.

Чтобы не быть голословными? приведём простое, но важное сравнение нынешних времён и времён жидовства. Отметим, что жидовство митрополита Зосимы сказалось не только в распространении им своего тайного учения. Тайное, благодаря преп. Иосифу, стало явным. Но было и нечто, что и без обличения делает тайное лжеучение явным. Дело в том, что преп. Иосиф обличает митрополита ещё в одном страшном грехе – содомском. И это не простое совпадение.

Нечестие, искажения веры, ереси порождают и многочисленные грехи. Об этом ясно говорит апостол Павел: «И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия..» (Рим. 1, 28,29). Тут  апостол Павел на примере языческих заблуждений показывает, какие плоды приносят ложные учения. «Мужчины на мужчинах делая срам и получая в самих себе должное возмездие за своё заблуждение» (1,26).

«Да будет вам известно, братие, что дурные страсти и нечестивые учения взаимно-тесно связаны, являясь источником друг другу и бывают причиной того, что Бог справедливо оставляет такого рода людей», - учит святитель Григорий Палама. Так что ложно учат нас те, кто говорит, что не стоит обличать епископов за пороки, и будто бы только явно проповедуемые ереси могут быть причиной нашего противления епископу. Это почти что аналогично учению о непротивлению злу, потому что , как мы видим, страсть может  являться не только обличением ложного учения, но может быть и  причиной отхода от веры. Иными словами, если мы миримся со злом, когда оно исходит от незаслуженного носителя епископского сана, то, тем самым можем способствовать и последующей проповеди ереси этим заблудшим. Но, конечно, действовать в таком случае следует, опираясь не на слухи а на факты достоверные, чтобы излишней оглаской не способствовать врагам церкви.

Но  если мы на примере митрополита Зосимы видели выполнение этого страшного правила единства страстей и безверия, то с каким ужасом следует взглянуть на нынешние содомские скандалы с участием наших иерархов. Тут уже нельзя не увидеть явное обличение тайного безверия или ересей в епископате. Впрочем, иногда эти ереси проявляются достаточно явно: многие не считают католичество ересью, придерживаются, в отличие от самих католиков, какого-то учения о церквах-сёстрах. В тоже время эта жесточайшая ересь, содержащая явную хулу на Святого Духа. Взять хотя бы учение о непогрешимости римского епископа. Только сама Церковь является непогрешимой, потому что в ней обитает Дух Святой, Дух Истины. «Привязать» третью Ипостась к человеку, означает подчинить Бога твари. Внимательный исследователь католической ереси не только в догматике, но и в литургике, аскетике и других областях найдёт хулу на Святой Дух. Обличал её и преп. Иосиф и учил о Святом Духе, исходящем «от Отца, - но не от Сына, как утверждают, мудрствуя, еретики-латиняне» (Просветитель стр. 193). Видимо, только страсти могут ослепить человека настолько, чтобы «не видеть» этой ереси. Что сказать о тех, кто причащается с католиками, как, например, архимандрит Зинон, или причащает католиков, как это делал митрополит Никодим (Ротов)  по свидетельству архиепископа Василия (Кривошеина)?

Можно отметить, что в нынешнее время появилось новое учение о «пользе» Церкви. которого не знал преподобный Иосиф. Согласно этому учению, для пользы церкви, а под церковью они понимают церковную организацию, далеко не совпадающую по  членству с Церковью-Организмом, можно лавировать, заключать сомнительные сделки с еретиками и даже совершать грехи. Церковь всегда учила обратному. Так 11 правило VI Вселенского собора повелевает не мыться в бане вместе с иудеями, не потому что от них исходит какая-то особая скверна, а чтобы избежать необходимого общения, которое может послужить распространению ереси. Поэтому и преп. Иосиф учит не пити и не ясти с еретиками[2], не из-за опасности заразиться от них физически, но потому что можно заболеть духовно.

Эта «польза» церкви ведёт и к угодничеству перед мирской властью. Спор между двумя соратниками в деле борьбы с иконоборцами: патриархом Никифором и преп. Феодором Студитом, - даёт ясный ответ на вопрос о том, как надо относиться к инициативам исходящим от власти. Напомним, что патриарх Никифор поддался на просьбу императора и ради каких-то высших, с точки зрения императора, целей снял со священника Иосифа запрет. За это патриарх-исповедник был обличаем преп. Феодором. Нельзя идти ни какое заманчивое предложение со стороны властей, если оно противоречит воле Божией, познаваемой из Священного Писания, канонов или явно. Преп. Иосиф сформулировал это учение чётко и категорично: «Если же некий царь царствует над людьми, но над ним самим царствуют скверные страсти и грехи: сребролюбие и гнев, лукавство и неправда, гордость и ярость, злее же всего – неверие и хула, - такой царь не Божий слуга, но дъяволов, и не царь, но мучитель… И ты не слушай царя или князя, склоняющего тебя к нечестию или лукавству, даже если он будет мучить тебя или угрожать смертью». Видите, даже царь, подверженный страстям, называется преподобным слугой дьявола, что говорить о властях, которые не только неверующие , но и развращающие народ. О каком послушании таким властям может идти речь? И о какой пользе церкви, извлекаемой из лавирования перед слугами диавола, можно вести речь? Прп. Иосиф формулирует учение, о том как должно поклоняться властям. Перевирателей святоотеческого учения, а главное их наивных слушателей, ждёт горькое разочарование. Спор об электронном кодировании, ИНН, глобализации  привёл к разбору  православного учения о подчинении властям. И тут, конечно, опытные богословы, способные неопровержимо обосновать любую потребу нынешнего дня, вспомнили ответ Спасителя на вопрос, следует ли платить кесарю подати.

Не оставил без внимания это место из Св. Евангелия и преп. Иосиф Волоцкий, но дополнил рассмотрения и другими священными текстами. «Если ты поклоняешься или служишь царю, или князю, или начальствующему, то следует поклоняться и служить потому, что это угодно Богу – оказывать властям покорность и послушание: ведь они пекутся и думают о нас. Ибо написано: «Бога бойтесь, царя чтите, - и: «рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом», - как людям, которым Бог оказал предпочтение и наделил их властью, и которые могут благодетельствовать им учить тело. Но не душу. Поэтому следует поклоняться и служить им телом, а не душой. И воздавать им честь как царю, а не как Богу, ибо Господь говорит: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу». Если ты так поклоняешься и служишь, это не будет для тебя в погибель души, но ты таким образом ещё более научишься бояться Бога: ведь царь «есть Божий слуга», для милости и наказания людям».

Видите, преподобный ясно не ставит знака равенства между Богом и кесарем, но царю и всякой власти считает возможным служить только в том, случае если при этом выполняется и второе условие. Наказывая преступника, любой кесарь делает богоугодное дело и поэтому достоин подчинения. Но власть богоборческая или власть разврата должна встречать противодействие со стороны христиан, так как сама является преступной. Никто из святых отцов не выделял государство в особую область, где не действуют заповеди Божии, где можно служить не Богу, а кесарю. Заметим, что преп. Иосиф говорит только о телесном поклонении кесарю в том случае, если он этого достоин. Поэтому-то и можно давать подать кесарю. Но не может быть ни общих радостей, ни общих задач у Церкви и у слуг диавола, уничтожающих её. Тем более нельзя и подумать о том, что Церковь может позволить власти вмешиваться в её внутренний строй, назначать епископов, контролировать пастырей, учитывать пожертвования в Церкви. Иначе Церковь считает себя подвластной государству, или даже просто частью государства. К сожалению, после устранения удерживающего, мы можем говорить только о преступном отступничестве в церковной среде. Иначе невозможно охарактеризовать весь советский период истории русской церкви. Вся идеология этого отступничества зиждется на том, что можно служить двум господам: Богу и кесарю. В церкви мы кланяемся Богу, а за оградой – кесарю. Необходимость поклонения кесарю была вызвана непониманием иерархией простого факта: что для церкви закончился мирный период, но так хотелось сохранить внешность: пышные богослужения, здания, дорогие облачения и золотые оклады. Трудно было вспомнить простоту катакомб, и большевики заставили это сделать, но… церковной организации был нанесён серьёзный удар – отныне она становится служительницей собственного благополучия. На её знамени написано попечение о пользе Церкви. Немало трудился ради этой «пользы» митрополит Никодим, из которого ныне новые служители «пользы» пытаются сделать выдающегося архиерея: «Я знаю, что могу войти в историю запятнанным, и это мне далеко не безразлично, но я готов на это пойти ради блага Церкви. Другого пути нет» (стр.313). Другой путь митрополит видел бы, если бы задумался хоть на секунду, куда он может войти запятнанный вместо Царства Небесного. Но, воспринимая церковь уже как чисто земную организацию, со своей пользой и вредом, недостатками и достоинствами, митрополит уже не задумывался о таких маловажных, личных проблемах, как собственное спасение. И нельзя не удивиться точной оценки деятельности Никодима известным архиереем того времени, архиепископом Ермогеном (Голубцовым)(прим. вероятнее всего в воспоминаниях архиепископа Василия (Кривошеина) ошибка: Голубевым): «Он не наш. Он служит не Церкви, а государству. Или, в лучшем случае, и тому, и другому. Нам таких не нужно. Но всё же он лучше многих» (стр.   301). В действительности польза церкви извлекается при двойном служении и государству, и церкви. Такое служение приводит к развитию церковной организации и отдалению её от Церкви в понимании Тела Христова. Эта польза была неведома той церковной организации, которая была оставлена Господом на земле – узкому кругу апостолов. Они искали не пользы организации, а думали о том как послужить Господу. Трудно себе представить, что кто-то из апостолов стал бы лгать или заключать какие-то сделки с императорами, уверяя что никаких гонений на христиан в Римской империи не происходит. Как мы видим, русский святой даёт ясную оценку такому служению.

Служение  двум господам приводит к другой скрытой болезни церковной организации – отступничеству. Служащий Богу и диаволу, в действительности служит только второму и сначала бессознательно, а затем и сознательно отходит от Церкви. И любой Схария, в иудейской ли, католической, протестантской, сектантской или любой другой одежде, легко соблазняет таких служителей пользы церкви. И вот они уже ради пользы Церкви готовы заключить союз с монофизитами, католиками, протестантами, а лучше со всеми сразу, но на бумаге всегда будут писать в самом православном духе, ради слабых верой, которые неспособны оценить их жертв ради «пользы» церкви. И действительно, простой русский человек не может понять, что нужно искать в папских покоях, его надо утешить вполне православной риторикой. Необразованная старушка не может понять, что общего у христиан с распявшими их Учителя, надо успокоить её длинным и торжественным  вполне православным по форме богослужением. Самое страшное, что сначала сами служители пользы не видят своего движения в сторону пропасти. Сначала им кажется, что они всё также стоят на твердом камени, а затем им уже он и не нужен. Многие нынешние печально известные архиереи не от рождения достоины были это славы. Все они, или почти все в детстве были пылкими и горячо верующими мальчиками. Но… Хочется только узнать, кто же этот Схария, так загадочно промелькнувший в их жизни и так же таинственно исчезнувший.

Впрочем, в последние годы легенда о таинственном Схарии, пришедшем на Русь соблазнившем русских попов и исчезнувшем, была совершенно разрушена. Этот лжеучитель активно и продуктивно трудился, чтобы внедрить жидовство на Руси. Он сумел войти в доверие к молдавскому господарю Стефану Великому. От него путь до русского княжеского двора был короток: дочь Стефана Елена была матерью тогдашнего наследника престола. Литовский князь Михаил Олелькович, вместе с которым Схария прибыл в Новгород для распространения заразы, был родным  братом супруги Стефана Евдокии. Подобные лжеучители умеют на полную мощь использовать  малейшие возможности для распространения своих ложных учений.

В наши дни трудно предположить, что был какой-нибудь талантливый Схария, соблазнивший большую часть нашего епископата. Скорее всего, они объединившись вокруг церковной организации, не помышляющей уже ни о чём кроме собственной пользы, как слепцы, взявшись за руки, но не обретши от этого единства зрения, уверенной поступью шествуют к пропасти. Постепенно эта группа, считающая себя полномочными представителями церкви, вбирает в себя все возможные заблуждения, на словах поддерживая ортодоксальное учение Церкви. Был Схария или не было Схарии – неважно, главное, что незаметно внутри церковного тела поселяется страшная зараза , грозящая смертью всей церковной организации. Поэтому епископу православной церкви ничего не стоит заявить об общих радостях уже не с представителями атеистического государства, а с явными иудеями. Если на протяжении веков православная церковь считала католиков еретиками, то теперь оказывается потихоньку можно с ними и сослужить, и даже явно поздравлять их с Пасхой (что же в таком случае празднуем мы?). Можно для пользы церкви отдать дань тёмному консервативному большинству и пожурить обновленцев, но в действительности предоставить им возможность создавать параллельные структуры в Церкви, чтобы потихоньку готовиться к захвату власти в церковной организации. Можно на словах тревожиться о наступающих последних временах, но при этом для пользы церкви петь колыбельные для православных чад, от которых смыкаются не телесные очи , а духовные и сон, пока ещё временный, парализует волю человека и к тому же грозит стать вечным.

В.В. Кожинов, написавший небольшую, но важную работу по поводу ереси жидовствующих замечает: «… Дело с очевидностью шло к тому, что само Христианство, 500 лет определявшее судьбу России, должно было превратиться по сути дела в «ересь» (!), от которой отказались и великий князь со своим ближайшим окружением, и влиятельные церковные иерархи…» (В.В. Кожинов, стр. 63) И тут же добавляет: «Хорошо известно, что нечто подобное достаточно широко распространяется в России и сегодня». То есть может наступить момент, когда православную церковь могут объявить террористической или какой-то подобной организацией, а вместо православной выставить лжеименную православную, возглавляемую епископами-отступниками. Несогласные с отступниками автоматически объявляются террористами, сектантами и др. Подобные попытки мы видим уже сегодня, когда раскольниками, сектантами и др. объявляются все несогласные с линией церкви.

Да, это не пустые разговоры, православие могли и могут попытаться отменить сверху силою какого-нибудь авторитета.  Можно сказать с большой достоверностью, что все ереси вводились силою авторитетов. Особенность эпохи преп. Иосифа состоит в том, что и государственная, и церковная власть едва не оказалась в руках еретиков. И если бы православная церковь не имела защитного механизма от подобных ситуаций, состоящего в отрицании любого авторитета в делах веры, то дело Иосифа Волоцкого было бы бесполезным. Фактически, учение об авторитете, само является ересью, нашедшей логическое завершение в католичестве. Но можно, отрицая непогрешимость епископата или первого епископа, использовать их положение в Церкви для проталкивания того или иного ложного учения. К сожалению, сейчас в Русской православной церкви в среде мирян и части духовенства почитание епископата простирается до фактического признания за ним непогрешимости. В условиях отступления это заблуждение становится гораздо опаснее прочих. Свежим примером попыток придания епископату подобного авторитета является пленум Богословской комиссии.

Поэтому здесь  приходится вернуться к началу статьи и напомнить, что одним из самых важных пунктов борьбы с ересью преподобный считал обоснование недействености  прещений еретиков-епископов,  налагаемых на своих противников. Действительно, подобное прещение не может быть аргументом в догматическом споре или ответом на обличение в еретичестве.

Надо отметить ещё одну важную деталь, касающуюся борьбы с отступниками. Преподобный, борясь с еретиками, не помышлял о создании какой-то своей иерархии или разделении в  церкви, но боролся за очищение церкви от еретиков, твёрдо веря в непоколебимость церкви. Поэтому его целью было не создание  какой-то параллельной церкви из чисто православных епископов, но изгнание еретиков из церковной организации. Так как церковная организация тесно связана с Церковью - Телом, то всякая ересь может  и должна быть искоренена из церкви. Фактически, если в церкви, даже какой-то поместной церковной организации, охваченной ересью, остаётся хоть несколько, или даже один православный, то это залог торжества православия. Никогда стоящий в истине не может быть посрамлён еретиками, и истина неизбежно торжествует. Ставящий же целью не очищение церкви, а создание своей «истинной» иерархии, свободной от отступничества и ереси, фактически сам уже является еретиком, отвергающем учение о Церкви. Дух Святой присутствует в церкви, Дух Истины  наставляет церковную организацию на истинный путь, и всегда в соборной церкви находятся те, кто шествуют истинным путём. Может погибнуть целая поместная церковь, но не может погибнуть никакая часть вселенской церкви, пока в среде церковной организации есть те, которые стоят за истину. Не чистота епископата, а наличие  проповедующих истинное учение – вот критерий, что любая церковная организация вселенская ли, или поместная, не потеряла связи с церковью- Телом.

Не надо путать церковный раскол с теми средствами, к которым иногда прибегают защитники православия. Первое из них - прекращение поминовения первого епископа. К такому средству прибегал сам свят. Григорий Палама, ведя борьбу с «патриархом-политархом» Иоанном Калекой. Епископ, впавший в ересь или тяжкие канонические преступления, оскверняет Святую евхаристию и недопустимо сослужение с ним. Отметим одну современную подмену, тщательно навязываемую современными перетолкователями канонов. Они часто прибегают к 34 ап. Правилу, выхватывая только удобную для них первую часть этого правила, чтобы доказать, что раскол в церкви – это отделение от первого епископа. Это фактически то мнение, с которым боролся преподобный Иосиф, указывая на недейственность прещений от еретиков-епископов ( да и не только еретиков. Митрополит Зосима, будучи обличаем в содомском грехе, тут же запрещал обличаемых). Между тем,  понимание раскола, как отделения от епископа вне зависимости от причины, происходящее от католического отождествления церкви с иерархией или даже с одним епископом, явно противоречит учению Церкви.

«Епископство одно и каждый из епископов целостно в нём участвует. Также и Церковь одна, хотя с приращением плодородия, расширяясь, дробится на множество. Ведь и у солнца много лучей, но свет один; много ветвей на дереве, но ствол один, крепко держащийся на корне; много ручьёв истекает из одного источника, но хотя разлив, происходящий от обилия вод, и представляет многочисленность, однако при самом истоке всё же сохраняет единство. Отдели солнечный луч от его начала, - единство не допустит существовать отдельному свету; отломи ветвь от дерева, - отломленная потеряет способность расти: разобщи ручей с его источником, - разобщённый иссякнет. Равным образом Церковь, озарённая светом Господним, по всему миру распространяет лучи свои, но свет, разливающийся повсюду, один и единство тела остаётся неразделённым…. От неё рождаемся мы, питаемся её млеком, одушевляемся её духом. Невеста Христова искажена быть не может: она хранит святость единого ложа. Она блюдёт нас для Бога – уготовляет для Царства рождённых ею. Всяк отделяющийся от Церкви, присоединяется к жене-прелюбодейце и делается чуждым обетований Церкви…». Видите, святитель Киприан Карфагенский ясно под расколом понимает отделение не от епископа, а от Церкви. Иногда же возникают ситуации, когда, не отделившись от епископа, ты не можешь принадлежать Церкви. Поэтому и преп. Максим Исповедник не желал причащаться с константинопольским патриархом. Разумеется, тут не имеются в виду случаи отделения от епископа по своеволию, но такое понимание раскола неизбежно приводит нас к всё той же идее безгрешности епископата. Тут же можно сделать любопытное  наблюдение: часто еретичествующие или отступившие от церковного учения являются очень ловкими толкователями, вернее, исказителями канонов. Так, новгородский жидовствующий  чернец Захария, по совместительству бывший настоятелем монастыря в Немчинове, близ Новгорода, будучи  улучён святителем Геннадием в том, что уже три года ни сам не причащается, но и всем  другим инокам не даёт причащаться, очень ловко отвечает: «Ау кого причащаться? Попы по мзде ставлены, митрополит же и владыки тоже по мзде ставлены». Как тут не вспомнить ссылки  пленума  богословской комиссии, что де нельзя обращаться к царю без дозволения епископа, и поэтому священники не могут  выступать против ИНН ни в печати, ни путём обращения к властям.

 Отметим, что преп. Иосифу также пришлось отвечать на вопрос о возможности прибавления к древним правилам, когда собор 1503 года запретил священнодействовать вдовым священникам и диаконом. Против этого постановления многие выступили именно на основании того, что в древних правилах ничего подобного нет. Заметим, что всякое следование букве, а не духу, противно христианству, и, следуя канонам, надо постигать в первую очередь их духовный смысл, а не уподобляться всё тем же жидовствующим. И преподобный Иосиф пишет ответ на эти возражения собору и доказывает, что и древние соборы, когда находили нужным, дополняли и изменяли прежние соборные правила, и что запрещено только изменять что-либо в догматах, а отнюдь не в правилах или постановлениях Церкви. «… а мнози и Святии Отцы и с правил Апостольских и Отеческих оставиша, что есть на вред церкви и на соблажнение Христианству» ( Стоглав, правило 79.  Составлено преп. Иосифом). Это ещё один важный урок преподобного, столь необходимый в наше время.

Заканчивая сравнение эпохи преподобного с ситуацией возникшей в нашей церкви, хочется отметить, что до сих пор ни одному исследователю не удалось выяснить  причину столь чудовищно быстрого распространения отступничества в среде православных. Конечно, при всём нашем уважении к митрополиту Макарию (Булгакову), его суждение об этих причинах более свидетельствует о болезни его эпохи, нежели эпохи ереси жидоствующих: «Разгадка этому заключается в том, что Схария был человек умный и, главное, искусный в чернокнижии и астрологии, которые пользовались тогда полным доверием и уважением, особенно между людьми малообразованными и необразованными, а наши новгородские священники были не только малообразованными, но и совершенные невежды даже в истинах исповедуемой ими религии». Может быть, когда-либо получив ответ на этот вопрос, мы сможем понять и то, как наши многообразованные пастыри легко идут сначала на контакт с богоборческой властью, и не просто на контакт , а на фактическое подчинение, а затем начинают искренне (в этом их искренность не подлежит сомнению) служить делу экуменизма, то есть соединения Христа и велиара, что является, конечно, абсолютно невозможной задачей, несмотря на самое высшее образование. Или они не проходили ни догматического, ни обличительного богословия, ни истории Церкви, наконец? Наверное, поэтому они считают возможным участвовать  в молитвах под звуки там-тама, даже не вникая, кто собственно стоит рядом с ними и производит эти  звуки? Самое тяжёлое, видеть волоколамского епископа, тесно связанного с обителью преподобного Иосифа Волоцкого, во время совместной молитвы не только с католиками, которых преподобный обличал в своём «Просветителе», но и со всевозможными еретиками, а ещё тяжелее слушать после заверения в стиле жидовствующих, что совместной молитвы не было. Невольно напрашивается сравнение с теми временами, когда еретичествующие не только умело скрывались под личиной православных, но и сами притворно осуждали своих же собратьев. Скоро, наверное, и мы столкнёмся с таким опытом.

В нынешние времена вряд ли удастся выяснить, через кого и каким образом распространялись и распространяются в церкви современные лжеучения. Это важное отличие от эпохи преп. Иосифа, когда  торжество православия сделало ересь не только очевидной и оставило потомком даже историю болезни. Теперь  на это надеяться не приходится, но мы видим, как ереси и лжеучения разъедают Русскую Православную церковь, подобно ржавчине. И говорить приходиться не только об очевидной ереси экуменизма, от которой притворно отказываются новые еретики (в частности в концепции об отношении к инославию), не только о принятии сестринской экклисиологии, которая объявляет католиков церковью-сестрой[3], не  только об уже имевших место молениях с монофизитами, но и о небывалом распространении  противоестественных пороков среди епископата и священства, и прочих фактах нравственного падения. Как уже говорилось в начале статьи, между верой и делами есть крепкая и неразрывная связь. И поэтому не стоит удивляться, когда видишь, что церковь становится всё более похожей не на Царство Небесное на земле, не на единый организм, у которого одно сердце и одна душа (Деян, 4, 32), но на некий разношёрстный парламент, в котором представлены все возможные мнения, и который скреплён строжайшей дисциплиной и жёстким авторитетом, стоящим над этим объединением[4]. Таким образом, внутреннее единство  всё более подменяется внешним. Подчинение Богу, послушание и служение ему  заменяется служением человеку, стоящему  во главе церковной пирамиды. Процесс этот сформировал католицизм, но в глобальном смысле он найдёт своё завершении в царстве антихриста.

Конечно, будет своего рода дерзновением утверждать, что главный урок преподобного Иосифа состоит в отрицании непогрешимого авторитета. Всё, что противоречит Истине, всё ложное и противное воле Божией вызывало твёрдое и уверенное противодействие со стороны преподобного. И не важно, кто оказывался на пути этого противодействия: великий ли князь, московский ли митрополит, преподобный смело брался за духовный меч, чтобы изгнать волков, перелезших во двор овчий. И борьба эта как всякая борьба за истину неизбежно оканчивалась успехом. В конце этого предложения следует в нарушение грамматических правил поставить не точку, а вопросительный знак, обращённый к нам, современным людям. И на этот вопрос нам и предстоит ответить.